ПРОЕКТ БОГА

Дух времени Четвертого Дня
Дух времени Пятого Дня
История Царя Петра Алексеевича (I-го)

Дух времени Четвертого Дня

Фактически все первые века прошли под действием Евхаристии четвертого дня. Она проецирует силу Бога внутрь человека. На данных потоках возникла мощная монашеская традиция. Собственно, византийское христианство, в отличии от Святой Руси, имело ярко выраженную внутреннюю направленность. Это нужно хорошо понимать. Византийцы не стремились своей душой обнять весь мир, как это делают русские. Им это было чуждо. Римская империя ко времени миланского эдикта состояла из множества разношерстных христианских общин, каждая из которых представляла собой духовно-творческую лабораторию с оригинальным богословием и богослужебным строем. Христиане первых веков были настроены на уединение, на уход от мира, на пустынническую жизнь. Идеалом являлся аскет, отшельник и наставник монахов преп. Антоний Великий. Эпоха была подчинена евхаристии четвертого дня, поэтому духовные процессы были устремлены вовнутрь.

В принципе, от государства христианам нужна была только легализация и все. И император Константин Великий не изобретал какой-то православной формы правления. Форма осталась та же, что была в римской империи, только вместо языческого жречества и многобожия, государственную машину настроили под христианскую Церковь и Пресвятую Троицу. Для своего времени это было безусловно мощнейшим ходом. Однако, власть по своей природе оставалась формальной. Потому что христианское царство может строиться исключительно на энергии вечности. Царство Христово не может иметь конца. Поэтому христианская идея может реализоваться только при наступлении полноты времен, в эпоху тысячелетнего царства.

Таким образом, пока мир находился в периоде раздробленного времени, симфония между Церковь и Властью являлась идеей красивой, но на практике неосуществимой. Потому что в истинно христианском мироустройстве на вершине иерархии должен находиться Царь Славы Исус Христос. Поэтому, не смотря на идеализацию византийского периода, в реальности между Церковью и Государством особой гармонии не было. Церковь первого тысячелетия зиждилась на отшельниках, а монахам мало дело было до государственного устройства. Власть же по своей природе оставалась властью римского кесаря. И христианские претенденты на престол резали друг друга с таким же остервенением, как это делали их языческие предшественники.

Поэтому, собственно и раскололась Византия. Вирус языческого Рима изжить было невозможно. Власть, не имеющая достаточной силы, для поддержки постоянной связи с вечностью, обречена была быть придавлена тяжелыми земными энергиями. Раскол был неизбежен по естественным причинам. Для православной государственности необходим ресурс целостного времени, но его не было. Поэтому Западная Церковь поступила, как некогда Каин. Зачем мучиться и пытаться за шкирку вытащить себя из болота распадающегося времени, когда можно «возглавить пьянку» и встать во главе нового мира, нового воплощения каинитской цивилизации, с внешней стороны рядящейся под христианство, но внутри остающейся все тем же античным язычеством. Западная Церковь поступила прагматично, не заморачиваясь над высокой идеей Мессианского Царства Будущего. Запад стал строить «мир божий» на земле, здесь и сейчас. Ну а Восточная Церковь решила еще какое-то время помучиться. Правда, мина времени была заложена с самого начала, с момента основания греко-римской империи. И она безусловно не могла не рвануть.

В IV-ом веке для объединения христианских общин Государство стандартизировано богослужение. Это было сделано государством, а не Церковью. С одной стороны, это позволило создать мощную империю, а с другой – заложило под нее мину замедленного действия. Зафиксировав евхаристию в форме четвертого дня, византийцы оказались не готовыми к вызовам эпохи пятого дня. Наступившее второе тысячелетие требовало новых подходов ко всему, и к духовной жизни, и к проповеди, и к внешней политики. Теперь уже недостаточно было строить общинные храмы и городские соборы. За предстоящее тысячелетие Церкви предстояло построить собор принципиально нового типа, предстояло возвести глобальный Храм в масштабе всей земли.

Поэтому, византийцы, продолжающие копаться во внутреннем своем мире, уступили, сначала западную часть империи, потом и восточную. Уступили другим народам, следующим духу времени и на этой волне осуществляющим религиозную экспансию территорий. Ну а западная часть стала активным продолжателем политики «Pax Romana», языческого мироустройства, основанного на жестком диктате государства. Вот таким образом появилась католическая надстройка, ставшая впоследствии платформой для построения современного уже откровенно антихристианского НМП.

Дух времени Пятого Дня

Тем ни менее, о поэтапном становлении Евхаристии грекам было хорошо известно, как минимум со времени свт. Иоанна Златоустого. Помпезные крестные хода, столь любимые византийскими василевсами – наглядное тому подтверждение. Крестный ход символизирует излияние внутренней энергии во внешнее пространство. Богослужение, происходящее во внутреннем пространстве собора – это 4-ый день. Когда от избытка благодать перетекает во вне – это уже относится к Евхаристии 5-го дня. Однако, ментальность народов восточной империи в целом оставалась обособленной. Византийские иноки, в отличии от монахов Сергия Радонежского, преимущественно не являлись государственниками. Им не нужна была большая империя, и тем более вся планета. Они были равнодушны к этим вещам. Идеалом православного грека до сих пор считается келья в уединенном месте. А что происходит за стеной обители – там хоть потоп… Поэтому у самих самодовольных византийцев Евхаристия Пятого дня осталась не реализованной, осталась на уровне крестных ходов проводившихся внутри империи, без попытки выйти во внешнее пространство. Т.е., форма опять осталась без своего главного предназначения. Нет смысла в Крестном ходе, если Церковь не осуществляет миссионерскую деятельность в масштабе, сначала планеты, а потом и вселенной. Кроме названия «вселенской и апостольской церкви», нужны были соответствующие действия, а их не было. Нужны были новые принципы духовной жизни и новая экспансивная государственная политика, основанная на премудрости Пятого Дня. Но Византия так и не вышла из ветхого формата Четвертого Дня.

Таким образом, к концу первого тысячелетия самодовольные грехи не особо заморачивались с распространением веры. Наоборот, кому это было нужно, кто был в поисках Истины, тот сам ехал в Византию, чтобы научиться истинной вере и истинной премудрости. Именно для этого князь Владимир Красно Солнышко снарядил экспедицию в Царьград. Эпоха Пятого Дня несла новую порцию божественного света, призванного к объединению многонационального человечества в единый собор. Для этого требовались особые носители, имеющие ментальность Пятого Дня, способные выйти за предел личной обособленности и стать цементирующим компонентом в составе новой многонациональной империи. Таким цементом стала русская нация.

И то, что не смогли сделать греки, делали русские правители, начиная с князя Владимира. Процесс созидания православной государственности на проектный уровень вывел преп. Сергий Радонежский. Вместе со своими учениками он основал около сотни монастырей. Эта сеть стала основой новой государственности, которую уже по праву можно было назвать православной. Не смотря на то, что время еще не достигло полноты дней, что история находилась еще только в середине Пятого Дня, но русские цари уже напрямую ориентировали жизнь народа на Тысячелетнее Царство. И тем самым, от сотворения мира и до Вечного Христова Царства, века собирались в целое в троическом порядке. Святая Русь предоставляла Богу отточенные богослужебные формы, вписанные в дух времени, что и являлось залогом святости, единомыслия и любви.

Иночество Сергия Радонежского, как и вся жизнь русского государства, имело принципиальное отличие, как от византийского монашества, так и тем более от современного. Церковь и Государство были действительно едиными, как душа и тело. И это единство происходило прежде всего из тех исторических задач, что Господь ставил перед православным народом. Духовная сила Святой Руси происходила из стремления русских царей и пророков к выполнению задач Пятого Дня, а не просто исходя из молитвы ради молитвы. Молитва не имеет результата, если она не подвязана к духу времени. Ученики преп. Сергия уходили в затвор не столько для спасения себя любимых, сколько для приобретения нужных народу даров, прежде всего апостольских и пророческих. Через дары Духа Святаго вся Святая Русь получала руководство к действию в правильном порядке, в соответствии с планами Бога. Вот таким образом, собственно и зародилось на Руси старчество. Особое старчество, ориентированное на весь народ, как единое Христово Тело. И православное государство, не смотря на неизбежность сохранения средств принуждения, одновременно являло подлинную Христову Любовь, те особенные черты русской жизни, какие могут быть только в Небесном Царстве.

Таким образом, духовная мощь Святой Руси происходила не просто из-за большого количества монастырей и всеобщей религиозности. Сила духа главным образом происходила из-за двух вещей. Во-первых, народ представлял собой троический монолит, единое духовное существо во Христе. Во-вторых, народ имел конкретную цель, соответствующую планам Бога и молился об объединении страны и увеличении ее территорий. Таковы задачи Пятого Дня. Внутренняя и внешняя политика Святой Руси строилась на планах Бога, а не на разработках какого-нибудь института стратегических исследований.

Однако, реализовать русскую идею так и не получилось, потому что, ни при Иоанне Грозном, ни при всех остальных православных царях периода дробного времени, само это время было не на нашей стороне. Всегда проще пойти путем Каина и возглавить поток распада, чем оставаться верным Господу и обреченно идти на верную смерть. Православная Церковь в период Пятого Дня была обречена на поражение. «И дано было ему (зверю) вести войну со святыми и победить их; и дана была ему власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем» (Откр. 13:7).

История Царя Петра Алексеевича (I-го)

Политика, как известно, это искусство возможного. Существует миф про Петра I, дескать во время Великого Посольства его подменили. Уехал один человека, а приехал совершенно другой, ненавидящий всё русское и традиционное. Всё это не больше, чем досужие домыслы, мифотворчество, рождаемое от нехватки профильных знаний. Все самодержавные правители в обязательном порядке являются посвященными в царское дело. Без знаний о природе власти, основанной на Премудрости Времени, управлять народом невозможно. У человека элементарно не будет для этого, ни духовных сил, ни ума. И он и месяца не сможет продержаться среди правителей остальных народов, среди геополитических игроков. Его просто обыграют в два счета. Западные партнеры мгновенно создадут такие условия, при которых страна окажется разодранной в клочья, как это произошло в смутное время. Собрать народ в целое и продолжительное время удерживать его самодержавной десницей – это предельно сложная задача. И в первую очередь для этого нужно государственную систему постоянно обновлять, вписывая ее в волны своей эпохи. А волны эти обладают сверхмощной силой. И если чуть зазеваться, то мгновенно можно словить волну прямиком в борт. И вся социальная иерархия начинает рассыпаться, как карточный домик. Потому что человеческая природа более тяготеет к энергиям распада, чем к соборному духу. Чтобы страна не рассыпалась, царь постоянно должен грамотно вписывать свою державу в бурные потоки времени. Сделать это без посвящения в богословие времени невозможно. Вот чем занимаются в первую очередь пророки, жрецы и святители при царском дворе. Они постоянно прокладывают путь по океану времени.

То, что нам сейчас открывается через пророческие духи, все это было известно фактически весь новозаветный период. Были и Апостолы, и святые, и многие века, до начала никоновских реформ, православие строилось, как и положено, на пророческом духе.

«Духа не угашайте. Пророчества не уничижайте. Все испытывайте, хорошего держитесь» (1Фес. 5:19-21).

Поэтому о будущем, что у православных царей, что у западных монархов, было вполне ясное представление. Всякого рода творчество различных средневековых мудрецов и прорицателей, типа Нострадамуса, это только для профанов является тайной за семью печатями. Дескать, существуют пророчества, которые откроются в свое время. На самом деле история будущего предельно конкретно описана в Апокалипсисе. И до никоновских реформ, уничтоживших богословие времени и ослепивших православную Церковь, было множество духоносных старцев, обладающих пророческим даром. И будущее, в общем то было известно вдоль и поперек. О чем нам свидетельствуют такие иконы как Страшный Суд или второе Пришествие. 

Поэтому Петра I никто не подменял. Он прекрасно знал, что в эпоху Пятого Дня зверю будет дано выйти из бездны и захватить всю планету, что православие обречено на поражение. И вместо христианизации планеты, на земле будет глобальный Новый Вавилон. К началу XVIII-го столетия Церковь уже почти как столетие пребывала в ослепленном состоянии, лишенном пророков и мельхиседеков. Православие уже было модернизировано и лишено духовной силы. Оно уже отстало, как минимум на столетие.

И у Петра Алексеевича выбор был очень простой: или сдать страну западным партнерам прямо сейчас, или «возглавить пьянку», т.е. сделать Россию передовой державой, стоящей во главе потока распада. Во главе каинитской цивилизации. Петр Первый принял решение стать главным хищником на планете, так чтобы в условиях всеобщей грызни, отрастить самые большие зубы и когти. И не только загрызть всех, кто зарился на русскую землю, но еще и оттяпать самые сладкие куски по периметру границы. Вот так Святая Русь превратилась в апокалиптического медведя из пророчества Даниила: «Начав речь, Даниил сказал: видел я в ночном видении моем, и вот, четыре ветра небесных боролись на великом море, и четыре больших зверя вышли из моря, непохожие один на другого. Первый - как лев, но у него крылья орлиные; я смотрел, доколе не вырваны были у него крылья, и он поднят был от земли, и стал на ноги, как человек, и сердце человеческое дано ему. И вот еще зверь, второй, похожий на медведя, стоял с одной стороны, и три клыка во рту у него, между зубами его; ему сказано так: "встань, ешь мяса много!"» (Дан. 7:2-5).

Медведь стоит с одной стороны, с другой Лев – это британская империя, возведенная на благословениях, данных колену Иуды. Все мировые войны, символом которых являются три клыка, ведутся между двумя главными хищниками, британским львом и русским медведем. Из данного противостояние вырастит глобальный конфликт третьей мировой. Но нам к тому времени нужно будет перейти в безопасное место, уготованное Народу Исхода: «И как ты сохранил слово терпения Моего, то и Я сохраню тебя от годины искушения, которая придет на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле» (Откр. 3:10).

Таким образом, у православных Царей участь довольно печальная. Петру Алексеевичу пришлось применять крайне непопулярные меры, пойти против многовековой воли народа и живую красавицу Святую Русь, перекромсать по живому, превратив ее в терминатора. Политика – это искусство возможного. Поэтому, собственно, царь Петр вел как бы разгульный образ, как о нем пишут. Он любил Святую Русь, но по роду службы ему было положено знать немного больше. И отчего не гульнуть, когда все обречено и ничто в мире не изменит предначертанного. Отчего не забухать, если Русь, даже если выиграет, то всё равно проиграет. Поэтому Романовым было необходимо задушить сказочную Святую Русь, задушить, чтобы она воскресла через несколько веков, воскресла через последнего Царя. Есть вещи, которые невозможно объяснить народу. Никто не в силах идти против времени и никто не вправе судить царей, пока не будут расставлены престолы в день мести, в день суда и искупления.

«Видел я, наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его - как чистая волна; престол Его - как пламя огня, колеса Его - пылающий огонь. Огненная река выходила и проходила пред Ним; тысячи тысяч служили Ему и тьмы тем предстояли пред Ним; судьи сели, и раскрылись книги. Видел я тогда, что за изречение высокомерных слов, какие говорил рог, зверь был убит в глазах моих, и тело его сокрушено и предано на сожжение огню» (Дан. 7:9-11).